Ходорковский сидел в тюрьме, какой она должна быть: один, без сокамерников, без лагерных норм выработки, без пыток, без туберкулёза, без вшей, без морального развращения.
Американская пуританская тюрьма: одиночество и Библия, как заточение в монастырь.
Ходорковскому не приходилось противостоять бездушной системе - его судьбу решал один человек.
Это была не тюрьма, а реалити-шоу.
Обычные зэки сидят совсем в других тюрьмах. И преображаются, по большей части, в совсем другую сторону.
